Традиционно в конце года в КВЦ «Югра-Экспо» города Ханты-Мансийска проходят выставки-ярмарки «Товары земли Югорской» и «Югра Тур». Ежегодно в них принимает участие семья Никоновых из поселка Кышика Ханты-Мансийского района. Они – хозяева этнографического стойбища, которое во время мероприятий расположено возле здания культурно-выставочного комплекса.

Основную часть года Никоновы проживают на стойбище в 56-ти километрах от Кышика, на выставки в Ханты-Мансийск приезжают на своей машине через Сургут, поскольку в это время из посёлка зимника ещё нет. Как пояснила Антонина Николаевна Никонова, на этнографическом стойбище чумы устанавливает администрация Ханты-Мансийского района, а их семья предоставляет оленей и продукцию традиционных промыслов. На выставках-ярмарках Никоновы рассчитывают не только на заработок от приглашающей стороны, но и на выручку от продажи дикоросов и предметов рукоделия. «Олений жир привезли показать посетителям, есть ёхал (юкола) – источник кальция и фосфора, и лант йиңк (олений суп с ржаной мукой). Оленей привезли, чтобы дети хотя бы их потрогали, заглянули в глазки и погладили. Это благородное животное, в наши души вселяет доброту», – добавила Антонина Николаевна. 

Участники и гости выставок охотно фотографируются с оленями в хантыйской одежде. При мне мужчина не хотел платить 100 рублей. Мол, в Таиланде это дешевле. А. Никонова на это ответила так:

– Берем 100 рублей за фотосессию и прокат на оленях. За день пять-шесть человек встречается, кто говорит, что это слишком дорого. Мол, оленей легко сюда доставить, и не стоит столько денег за это платить. Когда мы на юг или в Таиланд приезжаем и с обезьянками фотографируемся, мы за это без разговоров платим. И олень тоже должен заработать себе на комбикорм. Я так считаю. Заработанные деньги мы вкладываем в них. Сто рублей – это немного для фотографий с национальным колоритом. Хантыйское платье и сах (шуба) надо сшить, это работа стоит денег. Это не стилизованные шубы, а традиционная культура, которая жива на стойбище. Где национальная культура держится? Только на стойбище и в деревнях, где остались бабушки, которые знают свою культуру. Родной язык тоже остается только на стойбищах и в маленьких деревнях. А в городе – стилизация.

– Участие в таких мероприятиях помогает расширить круг покупателей?

– Для нас это не играет роли. Мы приехали, оленей показали и покатали посетителей. Я преследую цель показать хантыйскую культуру и популяризировать нашу кухню, провести мастер-классы. Хотя у меня такое впечатление сложилось, что приезжим неинтересны наши мастер-классы. Конечно, встречаются люди, которым всё интересно и про оленей спрашивают. Наверно, это любители животных. У них глаза светятся, когда увидят оленей.

– Антонина Николаевна, вы – учитель и мастер декоративно-прикладного творчества. После ухода на пенсию занялись оленеводством, и на своем стойбище организовали детский лагерь для детей. Расскажите об этом.

– На пенсии девять лет. Детский лагерь на стойбище в последний раз проводили в 2012 году, потом заболела и перестала этим заниматься. Как ушла на пенсию, постоянно с мужем живём на стойбище, потому что олень требует ежедневного ухода. Осенью появляются браконьеры, и нельзя оленей ни на один день оставить одних. Потому что уедешь и лишишься всего. А как наши предки говорили, хоть один олень есть и то стадо.

– А волки в ваших краях появляются?

– Нет. У нас в основном браконьеры на «Буранах» и снегоходах-иномарках бывают.

– Ваш муж Василий Геннадьевич Никонов – русский. Много лет проживая среди ханты, он прекрасно научился изготавливать хантыйские изделия. А ухаживать за оленями умеет?

– Научиться ухаживать за оленями очень трудно. Мне кажется, чтобы быть оленеводом, надо родиться с оленями. Душа должна быть с оленем. Русскому человеку с оленем очень непросто. Человек ханты лучше управляет оленями. А русскому, который в детстве не видел их, мне кажется, невозможно научиться хорошо ими управлять.

– Хотя бы запрягать научился?

– Конечно, запрягает и ездит. Но мастерства нет. Если ханты на оленях, он только хорей взял в руки и пошёл вперед. Понимаете, у него это в крови. Меня посади на нарты, я сразу поеду. Наверно, у северных народов заложено в генах любовь к оленям и чувство оленя. Можно научиться управлять, а добиться такого мастерства, как ханты – нет.

– В последний раз мы встречались год назад. Что хорошего произошло в вашей жизни с тех пор?

– Хорошо то, что мы в лесу живем. В Кышике давно хотели открыть этноцентр. В посёлке мы построили зимнюю избушку, где проводили мероприятия и знакомили детей с хантыйской культурой. Встречались с семьями из рода Молдановых и Лозямовых, чтобы дети знали, откуда они, как их предков звали. Раньше же фамилий не было, были наклас нэм (прозвища). Всех называли наклас нэмн (по прозвищу). Я детям рассказывала, какими были их предки, потому что многих стариков застала живыми. В детстве, когда я на стойбище жила, многие ханты мимо нас проезжали, и всё время с отцом встречались.

Также проводили встречу молодого месяца. У нас на Назыме Тылащ пори раньше не проводился. В основном на Оби этот праздник проводят. Хотя в детстве наши родители тоже много внимания уделяли луне и месяцу, и им поклонялись. Помню, мама выйдет, когда новый месяц покажется: «Вуща, вуща! (Здравствуй, здравствуй!) и кланялась ему. Хоть у нас этот обряд не проводили, я захотела встретить луну и сделать праздник. Ребятишкам он очень понравился, больше всего им понравилось собирать угощения по домам. В Вороний праздник тоже детей знакомили с нашими традициями и обрядами. В основном у меня работа направлена на детей. Тем более что сейчас сокращаются уроки хантыйского языка и кружковой работы. Школьная программа вариативная, администрация школы как хочет, так и делает, все направленно на учебу и сдачу ЕГЭ.

– Чья была идея открытия этноцентра в Кышике? Не так давно на встрече губернатора с участниками XIX Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Сочи Руслан Богордаев сообщил о его создании в 2018 году.

– Изначально это была моя идея. Я все время добивалась этого. Мы хотели открыть его с нашей семьей, нам отказали. Теперь мы не будем этим заниматься. Зачем? Нам не дают даже НКО открыть. Четыре года подавали заявку на грант по развитию оленеводства «Олень – душа народа». Хотели знакомить детей из бывших оленных семей с оленями. Привезти их в зимние месяцы на наше стойбище, чтобы они оленей узнали, научились их ловить и управлять упряжкой. Думаю, в этом году, когда реки застынут, в Кышик на оленях доберёмся, и попробую это дело довести до конца. Хотя эта программа никем не финансируется. Просто наша семья его реализует. А грант ни разу не выиграли.

– Чем обоснован отказ?

– Ничего не говорят. Хотела бы узнать, почему людям, ведущим традиционную жизнь, отказывают? Почему-то всё время выигрывают те, кто не знает нашу культуру. Им дают больший приоритет, чем нам, знающим хантыйскую культуру. Вот они выиграли гранты, хоть бы что-то после этого осталось, было бы продолжение программы. Например, мы музей построили, он будет дальше работать. А кто-то берёт грант, короткое время поработает, отчитается за деньги и всё, дальше нет ничего. Или проводят мастер-классы, которые искажают нашу культуру. Это меня (наверно, не только меня) и многих ханты беспокоит. Сейчас молодых, знающих хантыйскую культуру, и начинающих работать, тоже задвигают. Наоборот надо бы им помочь.

Во время разговора в чум заглянул мужчина из Нижневартовского района и рассказал, что  5-7 лет назад в природном парке «Сибирские увалы» держали трёх оленей. Кормили их, чем возможно, в том числе зерном и бананами. Все умерли. Сейчас решили снова их купить для привлечения в парк населения, поскольку для них, как он выразился, олени – диковина. Он спросил Антонину Никонову, рекомендует ли она брать их? Она ему ответила:

– За диковинкой стоит живое существо, которое должно жить в естественных условиях. Третий день наши олени здесь. Посмотрите, какие у них глазки помутневшие. Как-то в парке «Добрино» (Ханты-Мансийск) мы три месяца работали, олени начали болеть и увезли их обратно. Потому что в закрытых условиях невозможно их держать. Летом наши олени на воле. Держать их в загоне нельзя, они должны на зиму запастись от подножного корма витаминами, микроэлементами и ферментами. Мы оленям и сушеную рыбу заготавливаем. А комбикорм для них просто лакомство, могут его поесть, а могут и не съесть. Основным для них является естественный корм. Вы лучше овечек и коз возьмите, люди тоже потянутся на них посмотреть. Или вам надо иметь человека, который умеет ухаживать за оленями. Вот заглянул им в глазки и определил, что у него болит.